Компьютерные технологии в армии. Военные информационные технологии

Военные технологии - технологии, предназначенные для ведения боевых действий или обеспечения безопасности. Поскольку война - один из двигателей прогресса, без военных технологий мы, возможно, никогда бы не вышли в космос, не получили бы мощных устройств, интернета, продвинутой медицины и недорогой энергии. Технологии, которые когда-то хранились и разрабатывались в строжайшем секрете (беспилотные дроны, к примеру), неизбежно начинают работать на пользу человечеству. Военные технологи снабжают нас такими чудесами, как экзоскелеты, роботы, реактивные двигатели, новейшие медикаменты и роботизированные протезы. Есть в этом положительные моменты, хотя, конечно, военные технологии, в первую очередь, служат не самым гуманным целям. С другой стороны, жить - значит бороться, и наоборот.

Компания Wuchang Shipbuilding Industry Group, входящая в Китайскую кораблестроительную корпорацию, провела испытания первого в мире беспилотного катера-амфибии, использующего технологию малозаметности и предназначающегося для высадок морского десанта на побережье противника. Роботизированное судно, получившее название Marine Lizard («Морская ящерица»), было построено в Ухани (центральная провинция Хубэй) и представляет собой 12-метровый тримаран, оснащенный дизельным двигателем.

На страницах нашего портала мы уже о том, что Пентагон инициировал работу над созданием центра управления военного ИИ. Однако не так давно поступила новая информация. В содружестве с , военное ведомство планирует оснастить искусственным интеллектом некоторые образцы военной техники.

Высокая динамичность подготовки и ведения современных боевых действий обуславливают необходимость автоматизации управления войсками, что достигается внедрением информационных технологий в систему управления.

Управление, реализованное на основе автоматизированных и автоматических систем, представляет собой совокупность целенаправленных воздействий органов управления, организующую деятельность объектов управления, объединенную и организованную посредством применения комплекса аппаратных и программных технических средств. При этом автоматизированные системы управления отличаются от автоматических тем, что сохраняют наиболее общие, целеполагающие, либо не поддающиеся автоматизации функции за человеком.

Используемые в настоящее время автоматизированные системы управления авиацией и ПВО не лишены существенных недостатков, к которым можно отнести:

проблемы своевременного сбора, обобщения, распределения и доведения данных обстановки;
недостаточные возможности автоматизированного информационного обмена (взаимодействия) между органами управления различных уровней в ходе принятия (уточнения) решения, определения и постановки задач силам, разработки документов;
осуществление управления подразделениями, а иногда и частями без использования автоматизированных систем; доведение приказов (команд, сигналов) боевого управления от вышестоящих пунктов управления подчиненным в неавтоматизированном режиме;
отсутствие автоматизированного обмена информацией между средствами управления и поражения оперативного и тактического звеньев.

Следует отметить, что задачи по устранению этих недостатков решаются силами и средствами авиации и ПВО военных округов и формирований Войск ВКО. Однако необходимо учитывать ряд организационных проблем, выраженных главным образом в том, что управление авиацией ВВС и ПВО силами войсковой ПВО и ПВО флота не связано в единую систему как на оперативном, так и на тактическом уровнях. А на стратегическом уровне недостаточно отработаны алгоритмы по руководству и единой ответственности за ведение вооруженной борьбы в воздушно-космической сфере, что ставит под угрозу такие принципы военного искусства, как:

сосредоточение основных усилий в решающий момент на главных направлениях для решения важнейших задач;
согласованное применение войск (сил) и тесное их взаимодействие;
твердость и непрерывность управления.

Кроме того, в настоящее время основные объекты управления авиацией и ПВО имеют разную степень автоматизации, а вычислительная техника, применяемая в автоматизированных системах, до сих пор не унифицирована, и в ней применяется различное программно-алгоритмическое обеспечение.

Развитие и внедрение новых информационных технологий в военном деле сильно изменяют порядок ведения современных боевых действий, так как повышение эффективности управления войсками достигается за счет увеличения скорости обработки и передачи информации или, говоря военным языком, оперативности системы управления.

В этой связи наиболее приоритетным направлением развития вооруженных сил ведущих зарубежных стран стала всесторонняя интеграция боевых формирований и повышение уровня их взаимодействия за счет внедрения и реализации новых принципов «сетецентрических» концепций и интеграции систем управления, связи, разведки и средств поражения. В последнее время в России много говорят и пишут о сетецентрической войне, но глубокого понимания ее концепции пока нет. Необходимо понимать, что сетецентрические подходы нельзя реализовать в рамках одной части, соединения или вида вооруженных сил, необходима общая программа, охватывающая вооруженные силы, силовые ведомства, а также другие органы государственного управления.

В основу концепции сетецентрической войны положены стандартизация, унификация и комплексное внедрение новейших информационных технологий, что позволяет создать единое информационно-коммуникационное поле. В результате созданная единая сеть средств разведки, связи и органов управления, функционирующая в реальном масштабе времени, увязывается с сетью управления средствами поражения и сетями боевого и других видов обеспечения. Благодаря созданию единого информационно-коммуникационного пространства достигается информационное превосходство на поле боя, что позволяет во много раз эффективнее и оперативнее реализовать боевой потенциал группировок войск в ходе военных действий. Появляется возможность упреждать противника на всех этапах подготовки и ведения боевых действий.

Таким образом, в настоящее время в России востребована автоматизированная система управления авиацией и ПВО, объединяющая свои элементы в единую высокоскоростную сеть, которая может стать основой автоматизированной системы управления (АСУ) оружием ВВС и ПВО.

С помощью этой АСУ на командном пункте интегрированного района аккумулируется и отображается разнородная информация, поступающая от радаров, самолетов дальнего радиолокационного обнаружения и средств космического обнаружения, которые подключены к системе. Связь и обмен информацией в системе обеспечивают мобильные комплексы беспроводной широкополосной связи.

Для такой АСУ должно быть разработано общесистемное (рис. 1) и специальное (рис. 2) программное обеспечение, достоинством которых является построение по модульной схеме.

Для специалистов не является секретом, что в ходе планирования штаб любого уровня отрабатывает целый ряд обязательных документов. Большинство из них создаются на основе карт. Каждый документ должен быть отработан в течение достаточно короткого и жестко заданного срока.

Для повышения эффективности управления важнейшим из критериев которого, повторимся, является оперативность системы управления и предназначено общесистемное программное обеспечение АСУ, решающее задачи обмена данными, ведения электронного документооборота, коллективной работы с документами, редактирования картографических документов, проведения видеоконференцсвязи, защиты информации, систематизации единого времени, визуализации и оценки результатов.

Указанное программное обеспечение позволяет (рис. 3) буквально «в несколько кликов мыши» сформировать как распорядительный, так и отчетный боевой документ с четкой привязкой к картам, подготовить его к отправке и разослать адресатам как в циркулярном, так и в избирательном режиме.

Специальное программное обеспечение позволяет осуществлять подготовку исходных данных, сбор, обработку и выдачу информации, организацию работы органов управления, планирование боевого применения войск (сил), боевое и ситуационное управление, планирование и контроль порядка использования воздушного пространства.

Наибольший интерес в массиве специального программного обеспечения представляет собой модуль сбора, обработки и выдачи информации, реализованный в виде комплексов программ информационно-расчетной поддержки планирования (КП ИРПП). Данные комплексы предназначены для ускорения процесса подготовки предложений планирования боевого применения и, следовательно, поддержки принятия решения командиром.

В частности, КП ИРПП позволяют планировать авиационный удар на основе сложившейся оперативно-тактической обстановки и прогноза ее развития, автоматизировать распределение объектов удара и расчет потребного наряда сил и средств авиации и ПВО для выполнения поставленной боевой задачи с применением различных тактических приемов, формировать маршруты полета боевых порядков и плана-графика нанесения удара.

КП ИРПП применения истребительной авиации (рис. 4) дополнительно решает задачи назначения состава групп, целераспределения, определения рубежей ввода в бой истребителей, а также прокладку маршрутов с учетом ожидаемого противодействия противника.

КП ИРПП бомбардировочной авиации (рис. 5) формирует профили полета как отдельных самолетов, так и ударных групп с расчетом рубежей применения ракетного и (или) бомбового вооружения и прогнозирования результатов его применения.

Ряд специфических задач применения военно-транспортной авиации как при ее участии в воздушно-десантной операции, так и при осуществлении воздушных перевозок войск и материальных средств решает КП ИРПП ВТА.

Кроме вышеуказанных, в системе реализованы КП ИРПП планирования применения ЗРВ (рис. 6) и РТВ (рис. 7), позволяющие рассчитывать боевой и численный состав, а также пространственные возможности группировок войск ПВО (ЗРВ); определить рациональный вариант построения системы ПВО, рассчитать требования к силам и средствам РТВ и оценить их боевые возможности.

Естественно, боевые действия не могут вестись без всестороннего их обеспечения. Соответствующие комплексы, а именно КП ИРПП РХБЗ, разведки (рис. 8), РЭБ (рис. 9), технического, тылового, инженерного и ряда других видов обеспечения также получили реализацию в структуре специального программного обеспечения.

Модуль боевого и ситуационного управления (рис. 10) обеспечивает автоматизированную подготовку данных для выявления факта начала воздушного нападения; вскрытия замысла действий противника; сосредоточения усилий войск, использования резерва, организации их маневра; непосредственного управления действиями подчиненных войск, подразделений, экипажей.

Кроме того, данный модуль готовит данные о признаках отклонения от реализуемых планов, а также предложений по его корректировке.

Модуль планирования и контроля порядка использования воздушного пространства включает в себя комплексы программ: приема и доведения планов полетов, одиночных заявок на использование воздушного пространства, формализованных сообщений по управлению воздушным движением; автоматизированной сверки суточных планов полетов; отождествления текущей и плановой информации; обеспечения контроля порядка использования воздушного пространства; формирования сводного суточного плана полетов.

Внедрение информационных технологий, реализующих вышеуказанные возможности в систему управления авиацией и ПВО, позволит решать глобальные задачи автоматизированного сбора, обобщения, распределения и своевременного доведения данных обстановки в штабах и на пунктах управления; автоматизированной разработки документов и информационного взаимодействия между органами управления различных уровней; автоматизированного обмена информацией в оперативном и тактическом звеньях управления.

Таким образом, перспективная АСУ, построенная на предложенных решениях, сможет в значительной степени устранить имеющиеся недостатки в управлении войсками (силами) и оружием. Вместе с тем построенная по открытому принципу, она сможет достаточно легко адаптироваться к организационно-структурным изменениям и вновь возникающим задачам.

Современные процессы глобализации приводят к повышению роли информационных технологий в военной сфере. На смену традиционной в прошлом веке гонке вооружений приходит гонка за информационное превосходство. Приоритет информационной безопасности четко выражен в военной политике Китая и Соединенных Штатов.

Увеличение в современном мире роли процессов глобализации носит объективный характер и, в первую очередь,это связано с повсеместным экономическим развитием стран. Экономические интересы держав древности послужили причиной возникновения «великого шелкового пути», также были налажены морские пути между всеми континентами. Вначале экономические связи ограничивались объемом грузов и продолжительностью транспортировки. Со временем развитие систем связи и информационных технологий привело к созданию и успешному функционированию транснациональных компаний.

Данные процессы глобализации тесно связаны с появлением современных возможностей управлять транснациональными компаниями, когда для управленцев стало несущественным, где физически находится управляемый объект – на соседней улице или в другом полушарии.

Глобальные экономические интересы различныхгосударств требуют не менее масштабного проецирования силы. Соблюдение приведенного выше примера необходимо и при управлении военными группировками вооруженных сил независимо от географического района их базирования или оперативного развертывания.

Роль современных информационных технологий в военной сфере с развитием глобализации все больше возрастает. Сегодня информационные системы даже невоенного назначения создают совершенно новые условия для повышения эффективности управления группировками войск и оружием. Но при этом цепочка управления становится очень уязвимой и зависимой от устойчивости самой системы менеджмента в условиях активного воздействия противника.

Информационные системы превратились в мощное средство воздействия,как на потенциального противника, так ина государство с целью трансформации его в союзническое или дружеское.

Важность и необходимость информационного влияния на потенциальных противников была очевидна всегда. Еще за 6 веков до нашей эры военный древнекитайский теоретик Сунь Цзысформулировал следующим образом суть данного воздействия: «Война – это путь обмана<…> если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его; если у него все полно, будь наготове; если он силен, уклоняйся от него; вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его; если у него силы дружны, разъедини; нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает.

Разлагайте все хорошее, что имеется в стране вашего противника; вовлекайте видных представителей вашего противника в преступные предприятия; подрывайте их престиж и выставляйте в нужный момент на позор общественности; используйте сотрудничество с самыми подлыми и гнусными людьми; разжигайте ссоры и столкновения среди граждан вражеской страны; подстрекайте молодежь против стариков; мешайте всеми средствами деятельности правительства; препятствуйте всеми способами оснащению, обеспечению и наведению порядка в армии; сковывайте волю воинов противника бессмысленными песнями и музыкой; обесценивайте все традиции и богов ваших врагов; посылайте женщин легкого поведения с тем, чтобы дополнить дело разложения; будьте щедры на предложения и подарки для покупки информации и сообщников; вообще, не экономьте ни на деньгах, ни на обещаниях, т.к. они приносят богатые дивиденды».

В качестве средства воздействия информационные технологии были применены в ходе войны «Буря в пустыне» в 1991 г., но только в 1992 г. термин «информационная война» был закреплен директивой Министра обороны США DODD 3600 от 21 декабря 1992 г. Информационная обработка солдат противника в ходе операции «Буря в пустыне» привела к сдаче в плен 70 000 (83%) иракских военных.

Некоторое время назад отечественные СМИ выдали сенсацию: «Американцы украли Доктрину маршала Огаркова». Оказывается, что, позаимствовав идеи у нашего начальника Генерального штаба (в 1977–1984 годах), они совершили революцию в военном деле. Именно после этого в Пентагоне была переоценена роль систем управления и автоматизации и родилась концепция сетецентрической войны . До российской армии революционные изменения добрались с опозданием почти в 30 лет, но и сейчас ряд российских экспертов отвергает подобный путь развития, говоря порой даже о масштабной дезинформации со стороны США.

Через 100 лет после изобретения радио, которое почти сразу было принято на вооружение армий ведущих стран мира, начался очередной этап внедрения информационных технологий в военное дело. В настоящее время осуществляется переход к комбинированному применению передовых достижений в системах боевого управления, связи, вычислительной техники, разведки и наблюдения (Command, Control, Communications, Computers, Intelligence, Surveillance and Reconnaissance – C4ISR), высокоточного оружия большой дальности (ВТО БД), беспилотных и роботизированных средств вооруженной борьбы. Разница лишь в масштабах происходящего. По сути, происходит очередная революция в военном деле, главной целью которой стала повсеместная информатизация и автоматизация процессов вооруженной борьбы , под именем – «сетецентризм».

ПЕРСПЕКТИВЫ ДЛЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ США

Как известно, термин «сетецентризм» впервые появился в американской компьютерной индустрии и стал результатом прорыва в информационных технологиях, которые позволили организовать взаимодействие между компьютерами, даже несмотря на использование в них разных операционных систем. Вполне естественно, что и идеологами военного приложения этого термина стали американцы.

В приложении к военному делу сетецентризм означает информатизацию вооруженной борьбы, предусматривающую целенаправленный процесс системной интеграции компьютерных средств, информационных и коммуникационных технологий с целью получения новых общесистемных свойств, позволяющих более эффективно планировать, организовывать и вести операции (боевые действия).

Главная особенность сетецентризма как революции в военном деле состоит в том, что в первую очередь она связана не с новыми образцами вооружения и военной техники, а с их программным обеспечением, то есть с информационными технологиями. Тем не менее, как подчеркивал американский политолог Ричерсон, «одна технология не делает революции в военном деле: последняя нуждается в эффективной подпитке новой доктриной ». Именно отсутствие официальной сетецентрической доктрины в ВС США порой дает противникам подобного направления в развитии ВС РФ основание говорить о сетецентризме лишь как об очередной дорогостоящей страшилке времен холодной войны.

Действительно, официальной доктрины нет. Тем не менее, подходы к сетецентрической войне (операции) были предложены еще в конце прошлого века вице-адмиралом ВМС США Артуром Цебровски и экспертом Министерства обороны Джоном Гарсткой, а позднее – законодательно оформлены в виде ряда официальных концепций. Они представляют собой руководства по созданию и применению будущих вооруженных сил, в то время как доктрины – это совокупность правил для существующих боевых формирований.

Поэтому можно уверенно говорить о том, что американская концепция сетецентрической войны (СЦВ) или сетецентрической операции (СЦО) существует и отражает новаторские взгляды на формирование именно перспективного сетевого пространства вооруженной борьбы, внедрение современных информационных технологий в военное дело, а также их влияния на выполнение боевых задач принципиально новыми и более эффективными способами.

Более того, ожидать появления отдельного официального документа под названием «Доктрина сетецентрической войны» не следует. В отличие, например, от эволюции концепции воздушно-наземной операции, переросшей в конце 80-х годов в официальный доктринальный документ с таким же названием, концепция СЦВ (СЦО) в первую очередь определяет новые принципы, которые и будут реализовываться при выполнении оперативных (боевых) функций войск.

Уже сейчас этот процесс находит отражение в действующих доктринальных документах ВС США, например, в уставе Военно-воздушных сил AFDD 2-0 «Глобальные интегрированные разведывательные операции» (Global Integrated Intelligence, Surveillance, & Reconnaissance Operations), вышедшем в свет 6 января 2012 года. Одна из основных задач, прописанных в уставе, – формирование сетецентрической системы разведки в интересах эффективного разведывательного обеспечения формирований ВС США в современных и будущих войнах и вооруженных конфликтах.

Таким образом, говорить о том, что концепция сетецентрической операции (войны), представляющей собой военные операции, в которых используются современные информационные и сетевые технологии для интеграции географически рассредоточенных органов управления, средств разведки, наблюдения и целеуказания, а также группировок войск и средств поражения в высокоадаптивную, глобальную систему, умерла, так и не перейдя в разряд доктрин, не только преждевременно, но и антинаучно. Более того, это беда технофобов, которые в принципе не могут увидеть всех преференций от внедрения новых информационных технологий и самого процесса информатизации.

Между тем информатизация позволяет перейти к объединенной системе планирования, сформировать единую картину ситуационной осведомленности, разработать современные меры контроля и управления средствами вооруженной борьбы, включая беспилотные и роботизированные комплексы. Кроме того, она позволяет повысить прозрачность и оперативность работы тыла и снизить уровень передового присутствия посредством формирования виртуальных удаленных штабов и других органов управления.

Вместе с тем нельзя не отметить, что, являясь на данный момент реальным инструментом повышения боевых возможностей, сетецентризм от этого не становится панацеей для решения всех проблем. Подтверждением этому служит состояние сообщества военных экспертов в США, которое поделилось на сторонников, серьезно сомневающихся и противников подобной концепции. Последние считают, что технологии занимают слишком много места в американской военной стратегии, неправомерно навязывая ей свою логику. Более того, как отмечал в своей работе «О слабых сторонах американской концепции «сетецентрических войн (операций)» доктор политических наук, профессор Александр Копылов, надежды Пентагона на то, что инновации принесут победу на поле боя так же, как они делают прибыль в бизнесе, несостоятельны.

Засилье технократизма в виде концепции сетецентрической войны ведет к целому ряду ошибок. Среди них :

— переоценка способности человека адекватно перерабатывать большой объем противоречивой информации;
— упрощенное видение противника через сведение его стратегии к асимметричным действиям;
— неоправданная бюрократизация процесса управления и недостаточный учет изменчивой природы боя;
— наконец, явная или неявная посылка, что военная победа есть самодостаточная цель всей кампании.

Действительно проблем на современном этапе хватает, а один из животрепещущих вопросов, обсуждаемых специалистами, состоит в том, что же будет, если противник применит средства радиоэлектронного противодействия для вывода из строя линий, сетей связи и передачи данных. В статье «Сетецентрический фронт» приводился пример сетецентризма в гражданской сфере и последующего его эффекта, когда перед главами двух семейств ставилась задача оплаты коммунальных услуг. Для этого каждый из них обладал одинаковым потенциалом в размере 5000 руб. Один задачу выполнял по старинке, заполняя квитанции, идя в банк и отстаивая очередь. Другой, продвинутый пользователь информационных технологий, свой потенциал (5000 руб.) положил на банковскую карту и осуществлял платеж в любое удобное время не выходя из дома и, самое главное – быстро.

Получается, что оба испытуемых с одинаковыми потенциалами и при прочих равных идеальных условиях выполняли одну и ту же задачу, но с разной эффективностью, то есть с разной степенью реализации потенциальных возможностей. При этом второй испытуемый еще и экономил на процентах за комиссию.

Так что же может произойти, если продвинутый пользователь лишится своих преимуществ в информационных технологиях? Собственно говоря, ничего, так как он просто перейдет на выполнение задач старыми, дедовскими методами, сравняясь по возможностям со своим непродвинутым оппонентом. Подтверждением этому стал инцидент, произошедший в августе 2011 года при отработке вопросов отражения агрессии со стороны Северной Кореи на совместных американо-корейских командно-штабных учениях.

Во время учений возникли проблемы в работе аппаратуры перспективной системы сбора, обработки и распределения информации DCGS. Причиной стал сбой в программном обеспечении. Офицеры, участвующие в учениях, потеряли связь с полем боя, перестали контролировать свои войска и не смогли видеть противника. Экраны компьютеров погасли. Трагедия? Однозначно нет!

Американцы прагматики и прекрасно понимают все преимущества такого подхода. Этот инцидент стал для них лишь дополнительной возможностью отработки экстренных действий личного состава в условиях сложной радиоэлектронной обстановки. Значит, и нашим военным специалистам не следует делать трагедии из возможного противодействия противника, отказываясь от реальных преференций процесса информатизации вооруженной борьбы.

ПЕРСПЕКТИВЫ ДЛЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ РОССИИ

Несмотря на то что автором идеи очередной революции в военном деле был начальник Генерального штаба ВС СССР маршал Советского Союза Николай Огарков, масштабное внедрение информационных технологий в военную сферу началось в США. Новые уставы, техника и вооружение уже неоднократно опробовались американцами в разных войнах и вооруженных конфликтах. У нас же и спустя более 25 лет изменений немного. Например, по мнению зарубежных аналитиков, во время войны с грузинскими агрессорами в ВС РФ в очередной раз вскрылись «старые добрые» недостатки.

Технически и морально устаревшие комплексы либо трудно перенацеливаемые средства разведки без возможности быстрой передачи собранной информации. Проблемы с системами связи и передачи данных, что привело к невозможности эффективного управления подчиненными формированиями. Общеизвестным фактом остается и то, что российским офицерам приходилось прибегать к помощи корреспондентов, имевших сотовые и спутниковые телефоны. Отсутствие какой-либо координации и взаимодействия между подразделениями ВВС и СВ, что не позволило сформировать действительно объединенную группировку войск.

Нехватка средств высокоточного поражения, которые едва ли применялись в той войне, так как имелись в единичных экземплярах. Другая проблема состояла в недостаточном количестве носителей, способных применять такое оружие. На самолетах, вертолетах, танках порой не было ни инфракрасных камер, ни приборов ночного видения, ни систем распознавания «свой–чужой», ни навигационной аппаратуры. Несоответствие современным реалиям теории оперативного искусства, которое до сих пор базируется на старых взглядах проведения традиционных крупномасштабных наземных операций, а не на современных концепциях, предусматривающих массированное применение высокоточных средств вооруженной борьбы.

Похожие проблемы освещались и в трудах отечественных экспертов, которые указывали, что эффективность действий подразделений ВС РФ порой сводилась к нулю из-за отсутствия скрытной устойчивой связи, а в ряде случаев – связи вообще.

В настоящее время первые движения в виде попытки «цифровизации» системы управления уже происходят. Но это только начало пути. Неотъемлемым условием реализации новой концепции становится развертывание компьютерных сетей и внедрение информационных технологий , то есть современных аппаратных и программных комплексов, средств обеспечения автоматизации процессов подготовки и принятия решений, хранения, обработки и доведения информации и многого другого. Но самое главное – надо понять, чего мы вообще ждем от сетецентризма.

Возможно, мы ждем новых способов применения сил и средств вооруженной борьбы, которые, похоже, еще не разработаны, а причина кроется в том, что зачастую отсутствует не только понимание сути явления, но и его необходимости и важности. Тем не менее, практические предложения, требующие самого пристального внимания и изучения, уже поступают. Например, специалистами одного из институтов РАН разработана модель «Сетецентрического управления групповым движением объектов через конфигурирование квазисиловых полей ». Модель обосновывает возможности перехода от дистанционного управления к автоматическому выполнению миссий посредством сетецентрической самоорганизации всех аппаратов в условиях сложной и быстроменяющейся обстановки (с учетом активного противодействия, как со стороны традиционных средств ПВО, так и групп БЛА противника).

В чем преимущества подобного применения БЛА или других роботизированных средств вооруженной борьбы в едином пространстве сетецентрического управления? По мнению разработчиков, они состоят в следующем:

– распределенном размещении на средствах вооруженной борьбы много большего количества и разнообразия средств многоканального сбора информации, противодействия и поражения;

– существенном повышении точности определения координат подвижных целей (за счет множественного их определения отдаленными друг от друга летательными аппаратами (роботизированными средствами) и последующей обработки сведений в едином алгоритмическом пространстве (эффект зондирования с большой базой);

– возможности концентрации распределенных многоканальных средств обнаружения, высокоточного наведения и поражения посредством динамически самоорганизующейся их аккумуляции в определенном месте и моменте времени;

– кардинальном повышении вероятности успешного выполнения миссии при минимизации расхода боезапаса, собственных потерь, что достигается за счет высокого качества управления и максимальной координации боевых возможностей средств вооруженной борьбы.

Интернет и космические технологии проникают в боевые порядки подразделений Российской армии .

Кроме того, у специалистов института имеются решения, связанные с разработкой новой элементной базы и ее архитектуры, обеспечивающей качественно новые возможности полномасштабного решения задач сетецентрического управления в ресурсах глобально связанных сетей. При этом такие решения, по заверениям ученых, не требуют новых технологий проектирования и изготовления сверхбольших интегральных схем (СБИС). По их словам, опытная партия прототипа элементной базы с принципиально новой архитектурой «управляющий компьютер на кристалле», поддерживающий единое пространство сетецентрического управления, может быть реализована на доступных технологиях проектирования и изготовления СБИС с проектными нормами 65–45 нм в течение двух–трех лет при относительно малых затратах.

ДОГОНЯТЬ ДРУГИХ ТРУДНО, НО НАДО

С целью появления возможностей, да и самих предпосылок реализации сетецентрической концепции в Российской армии необходимо решать комплексную задачу в рамках как Вооруженных сил, так и страны в целом. Это и поиск новых технологических решений, перевод оборонно-промышленного комплекса на инновационный путь развития, уточнение уставов и наставлений, разработка новых форм и способов применения группировок войск, обучение личного состава работе с современными аппаратными и программными средствами.

В первую очередь целесообразно активизировать работы по созданию действительно объединенных органов управления, разработке современных алгоритмов их работы при решении различных боевых задач , формированию перечня средств, которые планируем связать в сеть, понимая, почему и, самое главное – для чего это нужно. В противном случае мы израсходуем на модное направление кучу денег и в конце концов наступим на американские грабли, когда «неожиданно» возникнет неразрешимая проблема объединения этих разрозненных, самостийных сетей и сеточек.

К большому сожалению, опасения уже сбываются. Это нашло отражение в докладе командующего войсками Западного военного округа генерал-полковника Аркадия Бахина «Организация управления войсками (силами) военного округа новой организации», озвученном на общем собрании академии 28 января 2012 года. По словам докладчика, на КП Объединенного стратегического командования развернута аппаратура 17 АСУ, которые никак не сопряжены между собой.

Кроме того, необходимо понимать, что для информатизации вооруженной борьбы поставить технику мало, надо еще научиться грамотно ее использовать. Именно поэтому целесообразно продолжать активное внедрение информационных технологий в повседневную деятельность Вооруженных сил . В принудительном порядке ввести систему электронного документооборота, чтобы командиры, да и весь личный состав получали необходимые знания и опыт в работе с современными информационными системами. Их действия должны быть отработаны до автоматизма – как с телевизором, сотовым телефоном, компьютером. Только в этом случае информационные системы и средства превратятся из неведомой дорогостоящей аппаратуры в настоящего помощника в решении поставленных боевых задач.

Работы в этом направлении достаточно много, так как налицо явное отставание уровня информатизации наших Вооруженных сил от аналогичных процессов в американской армии. Нет даже полноценной военно-научной библиотеки. При этом не только не происходит оцифровка трудов военных ученых за предыдущие годы, но и не вносятся новые материалы, что только усугубляет ситуацию.

Например, ни одного труда маршала Николая Огаркова на многочисленных отечественных ресурсах военной направленности (включая официальный сайт Министерства обороны РФ) найти не удалось. В то же время на сайтах военно-научных учреждений зарубежных стран размещены переводы большинства трудов нашего маршала. Пользуйтесь, американские военные ученые, продвигайте свою науку, обеспечивайте развитие инновационных своих Вооруженных сил!

В интересах ускорения процессов информатизации и реализации сетецентрических принципов в ВС РФ целесообразно активизировать работу по следующим ключевым направлениям :

– уточнение сущности исследуемых явлений и формирование единой терминологической базы;

– поиск путей практической реализации сетецентрических принципов, разработки новых способов применения группировок войск, а также выработки современных инструментов повышения эффективности информационно-аналитической деятельности;

– разработка и утверждение семейства концептуальных документов по информатизации видов и родов войск;

– переход на систему электронного документооборота, а также популяризация информатизации в Вооруженных силах;

– привлечение к работе специалистов из промышленности и научно-исследовательских организаций РАН, которые уже сами выходят с практическими предложениями;

– создание современных дискуссионных площадок, а также формирование из представителей МО, науки и промышленности постоянно действующих рабочих групп по перспективным направлениям исследований.

Несомненно, что готового сиюминутного решения мы не получим. Тем не менее, движение вперед наконец-то начнется.